пятница, 22 июля 2011 г.

Нам больно.

Вчера мы похоронили нашего папочку. Теперь у нас есть добрый, сильный и светлый ангел.
Помолитесь за нас, за моих девочек, за нашего папу Женю.
Не надо слов.  Просто мысленно пошлите мне свои силы, свои объятия, молитвы за моих девочек. Мне очень жаль их. Жени не стало именно в тот момент, когда мы были абсолютно счастливы, строили планы, открыли свои возможности, добились успеха. За день до его несчастного случая был подписан приказ о присвоении ему звания подполковника и назначении на высокую должность. Но он не успел этого узнать и обрадоваться- новости пришли перед  самыми похоронами. Это так обидно, больно и несправедливо!!!!!!
Девочки, милые мои, пожалуйста, берегите себя, своих деток и особенно своих любимых. Каждый раз, как возникает желание, не скупитесь, говорите им о своей любви, дарите им свое время, нежность, ласку, теплые слова и объятия. Вы не представляете , как мне сейчас жаль, что столько добрых слов , столько слов любви я ему не сказала при жизни...мы все спешим, думаем, что они и так все понимают и чувствуют, .... А сейчас уже поздно.
Идите, и обнимите их, и скажите им, как вы их любите. Сделайте это для меня. Пожалуйста.
И огромное всем вам спасибо. 

пятница, 15 июля 2011 г.

Отчего счастлива бабушка Ляля?

Моему дедушке на днях исполняется 90 лет. Он у нас молодец, богатырь, красавец!Да я и писала уже о нем вот здесь. Представляете- 90 лет! Моя жизнь(а девушкой меня уже давно не называют))) намного больше чем вдвое короче, чем его. ЭХ! Если бы знать, что я проживу столько, это сколько бы я смогла еще сотворить!!!!
Человек, отмечающий 90-летний юбилей, достоин стать легендой, независимо от того, был ли он знаменит, совершил ли геройский поступок или создал нечто особо ценное. Достаточно того, что он прожил такую огромную и такую непростую жизнь. Сколько в ней было достижений и провалов, любовей и расставаний, счастья и потерь... нам и не снилось!
Так вот, в поисках интересных поздравлений, сценариев для проведения столь знаменательного юбилея я наткнулась на статью Ольги Кочевой, читала и перечитывала со слезами на глазах. Прочитайте и вы.


 "Отчего счастливая бабушка Ляля?"


Бабушке Ляле было девяносто с хвостиком. Размер хвостика не знал никто. Даже она сама. А может быть, и знала, но, как любая женщина, кокетничала, скрывая свой возраст.
Она много кокетничала, бабушка Ляля. Однажды встретила меня на улице, остановила, и, приглядываясь уже слепыми, но очень ясными голубыми глазами, спросила:
– У тебя есть эта… Как её… Ну, мазилка для губ!
– Помада? – сообразила я, – Есть. А зачем она Вам?
– Так это ж… Меня на свадьбу пригласила! А там, говорят, дедок будет! Вот я и намажусь! Чтоб красивая была!
Я, посмеиваясь втихомолку, помаду дала. Не знаю, как она выглядела, но «дедок» после свадьбы у бабушки Ляли поселился. «Он же ж такой глупый, мой Серожа! – рассказывала она всем, – Ничего в жизни не понимает! Ну, да какие его годы! Молодой ишшо!»
«Молодому ишшо Сероже» было около семидесяти. Он был сух, жизнерадостен и совершенно бестолков в житейских вопросах. Но бабушка Ляля это ему прощала. За молодость лет. Только любовно ворчала иногда: «Ох, Серожа, Серожа! Да на что ж тебе те картинки? Лучше б молока купил! Или крупы какой!»
Удивительно, как хорошо она помнила все подробности своей жизни. И ни разу, вспоминая эти подробности, не пожаловалась на чью-то злобу и несправедливость. «Когда я подрастать стала, – рассказывала она, – уж такая была, уж! Краси-ивая!! Да ты не улыбайся, правду говорю! Что, думаешь, я всегда была беззубая да сморщенная? Нет, милая! Я статная выросла, полная, сиськи – во!» Она выставляла вперёд руки, демонстрируя, какие у неё были «сиськи». Впечатляло…
– Да, так вот! А у хозяйки-то сын был. Женатый уж, только жена от болезни померла рано. В общем, вдовец. Сколько девок на него заглядывалось – не счесть! А он – ко мне, и так, и этак…. Прилип, как банный лист! А я что ж… Я и не против, он ведь – красавец-парень! Только вот мать его… Я ж бедная, в работницах у них, куда ж! Но он упрямый был, ох, упрямый! «Женюсь! – сказал, – и точка!» Ну, женились мы, да. Только из дома этого пришлось уйти. Выгнала нас свекруха. Две подушки дала, одеяло и сказала: «Сами решили – сами живите! Вон сараюшка, там вам самое место!» А сараюшка-то… Крыша дырявая, печки нету. Спали вначале на соломе. А потом ничего, крышу залатали, печку построили… В-общем, хорошо жить стали! А тут – война. И забрали его сразу. Уж я ревела, ревела… Проводила, и всё. Ни весточки. Ждала, ждала… Долго ждала. Думала, убили. А потом сосед вернулся, Васька, без ноги он, так и отпустили домой. Вернулся и говорит: «Твой-то живой! Только раненный он, без ног. Лежит в госпитале». В этом, как его…
Бабушка Ляля задумалась, махнула рукой и сказала:
– КАстане!
– Где? – не поняла я, – В Казахстане?
– Вот-вот! Ну, я сухарей взяла, да и пошла!
– Куда?!
– Ну, в Кастан этот!
– Пришла?!
– Ну да!
– Ногами?! – изумилась я.
– Ну, где шла, где подвезли! Солдатики ехали и подвезли. Там у них больница такая… Все инвалидики… Кто без рук, кто без ног. Лежат, бедняжечки, молоденькие такие! И мой там. Домой-то не писал! Без ног потому что. Чтоб обузой не быть. Не хотел со мной ехать! Всё плакал, плакал. А как же я его оставлю? Муж ведь! Взяла на закорки и понесла!
– На себе?! – поразилась я – Вы ж такая маленькая, бабушка!
– Да, маленькая! – засмеялась она, – Я – маленькая, но сильная! Мужик-то – мой! Вот и тащила! Да машины, до вагона… А тут уж, до дома, пешком! Культяпки у него сильно болели, кровью сочились. Вот я и торопилась, чтоб не заболел совсем, и не помер в дороге! Успела… Дома-то легче – и фельшар был, и свекруха! Выходили. Только он всё никак не успокаивался, сына своего вспоминал от первой жены. Мальчишку в детский дом отправили. В тыл. Ну, так что ж… Раз он плачет, надо, значит, сына найти, и забрать! Собралась я и пошла. Да!

Я уже не переспрашивала, куда. По-моему, ради мужа она могла пойти и на Аляску. «В-общем, нашла тот детский дом, мальчишку забираю – а он в рёв! У него там дружок завёлся. Они были прямо не разлей вода! Вот и ревели оба, расставаться не хотели. Ну, я к заведующей – отдайте, говорю, и второго! Отдали. У второго-то тоже никого – ни матери, ни отца. Ну, так взяла я их и привезла домой. Уж мой-то как обрадовался! Правда, плохо нам пришлось, голодно. Свекруха старая стала, ослепла. Вот. На кого надеяться? Только на меня. Уж так работала, так работала! Заработаю хлебушка, принесу им, а они и рады! Но не смогла я… Пацанов-то спасла, а мой…

Муж мой помер. Так вот. Утром ушла на работу, вечером вернулась – а он уж холодный. Так и не знаю, отчего помер. Может, болезнь какая, а может, мало я его кормила. А потом и свекруха… За ним следом. И осталась я одна, с пацанами. Ну, что делать? Вырастила! Щас письма пишут, да! Один-то в Киеве живёт. Уж внуки у него взрослые. Второй – совсем больной, дом у него в Молдавии. Пишет мне: «Вы, мама, давайте к нам, рядом чтоб!» Да разве ж я Серожу брошу? Ох, домой пора! Он там один, как бы не случилось что!»

Бабушка Ляля спохватывалась и торопилась домой, к своему «Сероже». Я знала, что она говорит правду. И мужа принесла на плечах, и детей забрала. Соседи подтвердили. Наверное, не из Казахстана – это бабушка Ляля что-то перепутала – но разве в этом дело? Дело в том, что поступить иначе она, конечно, могла. Могла, но даже не мыслила. Просто – пошла и привезла. Каким чудом она справлялась, где брала силы – Бог весть. Знала я и то, что приемные дети ей не пишут. Это уж бабуля нафантазировала! А может, и сама поверила в свои фантазии, вот и рассказывала о несуществующих письмах.
Дело в том, что сама бабушка Ляля считала себя очень счастливым человеком. Счастливым не почему-то, а просто – счастливым, и всё. Как-то я попробовала ей посочувствовать. Мол, и пенсия маленькая, и жизнь такую тяжёлую прожила, и вообще, бедные наши старики! Но она посмотрела на меня снисходительно, улыбнулась и сказала: «Эх, дочка! Это я-то несчастливая?! Знаешь, как меня муж любил? А дети какие красивые выросли! Статные, здоровые! Хорошие у меня мальчишки были! Я, бывало, с работы иду, а они навстречу бегут: «Мамка, мамка пришла!» Как вспомню, так и на душе радостно! А пенсия? Что пенсия? У меня теперь Серожа есть, значит, две пенсии уже! Ничего, живём потихоньку! Мясо, правда, не покупаем, а так… Крупа там, молочко… А нет молочка – и чайку попьём! В войну-то, бывало, из коры лепёшки делали, и ничего, выжили! Вот так. А ты говоришь – несчастливая!...»

воскресенье, 3 июля 2011 г.

Сказка о Лоскутике.

Стояла у одной мастерицы ( которую вы знаете)) коробочка, куда она складывала  разные обрезочки,  остававшиеся от шитья. Много в той коробочке было сокровищ - красивых пуговок, тонких кружавчиков, разноцветных лоскуточков.

И вот однажды... Что-то в коробочке зашевелилось, что-то вздохнуло, и в лицо изумленной мастерицы взглянули два больших зеленых пуговичных глаза. ("А пуговки -то от дочкиного халата,"- почему-то сразу подумалось мастерице)).

Потом это зеленоглазое чудо вылезло из коробочки, отряхнуло растрепавшиеся локоны и сказало: " Ну здравствуйте! Меня зовут Лоскутик!  Теперь я буду твоей помощницей."



" Хочешь, я помогу тебе распутать кружева и намотать их на твои бобинки, я могу следить, чтобы не разматывались ниточки на твоих катушках, и чтобы никогда не терялись ножницы и наперстки. А еще , когда ты будешь в сомнениях , я на ушко дам тебе нужный совет или повею ветерком вдохновения. "











Вот так поселилась в моем доме эта маленькая девочка с милым именем Лоскутик. Уверена, что она не задержится надолго, и сможет дарить вдохновение и другой мастерице-лоскутнице.  А еще, по секрету Лоскутик призналась мне. что стоит повнимательнее прислушаться к моей корзинке с шерстяными нитками и незаконченным вязанием....
Так что... продолжение следует.